Возможно, все что мы помним о кукушке — ее «ку-ку»: не слишком эффективный подсчет оставшихся нам проблем.

Зря. К этой птичке стоит присмотреться лучше, ибо она характеризуется куда более интересными вещами: мамаша яйца не высиживает, а подбрасывает их в уже готовые чужие гнезда. Птенец же, не будь дураком, выкидывает из гнезда своих «братьев» при первой возможности, показывая преданные глазенки удивленным родителям.

А что о менеджменте?

Представьте, «около 300 видов воробьиных птиц», то есть работяг обычных под руководством руководителей обычных, воодушевленных каким-нибудь Дао, строят себе гнездо, совершенствуют процессы, гордятся своим домом. etc…

Любое строительство, в конце концов, заканчивается и все причастные к нему водят хоровод, поют песню «Строили мы, строили» и счастливы результатами своего труда.

Хэппи енд? Ну, не совсем. Ибо есть два последствия.

Первое — гнездо не только построено, функционирует, но и функционирует именно в таком виде, как его создали. Ну пусть еще несколько косметических штрихов. Таковым оно останется длительное время.

Второе — эти «серые» воробьишки-строители, в принципе, не знают что еще с ним сделать. Да, возможны какие-то предложения группы по совершенствованию, но… суть в том, что все воробьи не имеют какого-то нового глобального видения.

Кого ни ставь во главе гнезда — все знакомое, (воробьино)серое, привычное.

И тут прилетает кукушка.

Кукушка, в данном случае, особенная. Не чужая птица — своя (это и есть особенность). В лице какого-нибудь немалого должностного лица, поддержанного каким-нибудь укушенным HRом: «да на внешнем рынке существуют классные специалисты, найдем вмиг, зачем нам свою серость требушить».

В общем, долго ли, коротко ли — в построенном, с соблюдением всех принципов гнездостроения и с более менее отлаженными процессами гнездышке, появляется красивое кукушечье яйцо из которого немедленно появляется велеречивый кукушонок.

Ясное дело — яйцо выбирали не по содержимому, а по окраске (ибо положа руку на сердце, только спортсмена можно выбрать по результатам, а руководителя, в основном, лишь по его рассказам).

Прелесть ситуации в том, что любой кукушонок в хорошем, надежном, не им созданном гнезде может достаточно долго набирать рост и вес в должности руководителя, распевая «ку-ку» вышестоящим начальникам.

Как и любой другой, ничего фундаментально поменять в этом гнезде кукушонок не может, а вот спеть новую песню, незнакомую воробьям-строителям да в усладу принесшим его на должность — запросто. (А уж если певец-кукушонок знает потаенные желания своего слушателя… Ах, какая будет сладкая ку-ку-песня!)

Итак, во главе добротного, рабочего, привычного гнезда оказывается… приходящая кукушка.

И что дальше в сказке? Да — ничего. Ничего не меняется в процессах, проектах, инновациях. А что меняется? Меняется культура воробьев-строителей.

К чему это приводит? Опять же — ни к чему, абсолютно ни к чему, в краткосрочной перспективе. Ибо принесший кукушонка и сам не знал, что он хочет.

Просто не вырос какой-нибудь родной трудяга-воробей.

А что дальше в сказке? Каждый читатель имеет свой опыт, думаю. Да и сказка эта бесконечная.

Культура, только культура, меняется кукушками. Последствия небыстрые, но зело фундаментальные.

Тут и сказочке конец. А кто думал — молодец!